Отправлено: 07.09.07 23:45. Заголовок: творчество российских немцев

Уверен, и сегодня найдётся среди российских немцев немало талантливых людей.
Есть предложение: весьма общее, но всё же...
Предлагаю создать отдельную тему, в которой помещать произведения форумчан (и не только) или ссылки на них, если объём велик (прозу, лирику, и др., др.).
Если, конечно, есть заинтересованные!

 Отправлено: 08.09.10 19:20. Заголовок: ДЕВЯТЬ ЛЕТ ПРОИЗВОЛА..

ДЕВЯТЬ ЛЕТ ПРОИЗВОЛА И ИЗДЕВАТЕЛЬСТВ

(Документальный рассказ в стихах)

Вечером, когда я спать ложусь
И утром рано, лишь проснусь
Изо дня в день, мне не забыться
С годами думал:"Притупится..."

28 августа-41-ый год,
С ужасом, смертельно бледный,
Читал я оскорбительный...
Сталина указ, "Тот..."

Горьких слез никто б не счел
Из института был я исключен
Не имея сил сие снести
Вместе со "всеми"
Должен я в Сибирь идти

В Омскую область я прибыл
Где в комбайнеры был выбран
Косил, молотил день и ночь
Чтобы фронту изо всех
Своих сил помочь.

Но однажды был случай днем,
Комбайн встал...
Горючее кончилось в нем
НКВДешник решил пристрелить
"Ты не хочешь, орал он зверея,
"Хлебом солдат кормить!"

Кто мне поверит, что был не испуган?
Стойко и прямо взглянул я в глаза
Мое воспитанье упрямо кричало:
"За что я поруган?"
Но взбешенный изверг грозился не зря

Стоящий рядом человек
Благослови Господь, таких во век!
Видно спасал не раз от мук
Вырвал револьвер из его рук

Директор МТСа вступившись за меня
Сказал НКВДешнику, не щадя себя:
"Ни одна машина до селе на земле
Не могёт пахать так,-надо горючее...

На опушке леса трактор тот стоял
Газогенератор-горючее все ждал
До сих...его питали из леса чурбачками
Не хватало сил и рук, особо, с новичками

Вдруг в голову пришло одно изобретение
"Из соломы кубик-вот мое спасение!"
Как я был рад! Почти удар!
Об этом узнал, сам Бенедиктов,комиссар.

Мое изобретенье описать
Пригласил меня он в наркомат
Вместо этого внезапно и срочно
Отправили в трудармию
НКВДешный ад.

Конвоиры,автоматы...
Мой путь далек и нет возврата
Начальник лага без заботы
Грозит воспитывать работой...

Колюче-проволочный стан...
Обвил барачно-адный срам,
Лишь редкий свет прожекторов
Да лай кроваво-жадных псов

Страданья, голод и мученье
Были теперь моим ученьем
Тягчайший труд для рук и ног
Сдомался я и занемог

Начальник ж/дороги
Умелец ругательных слов
При встрече с несущими камни
Сьехидничать тут-же готов

Ну, а ко мне уж особо:
"Вы посмотрите, кто тут идет?
Не бойся, скелет ты имеешь,
А мясо всегда нарастет!"

Когда меня он снова обозвал
Не в силах я, с собой не совладал,
На вопль:"Ух немец, ух фашист!"
Ответил:"Ты и есть фашист!"

Взбесился"Бес" глазами душу леденя
"Конец моим страданиям,"
Мелькнуло, для меня
В округе все затихло, он предо мною встал
Кровавые "когтищи" в мое лицо вонзал

Но в одно мгновенье
Собравшись весь в комок
Ярость ли проснулась или кто помог?
Или Матерь Божья силу мне собрав,
Я его ударил, навзничь он упал...

За это на гауптВахте я должен отбывать...
Меня опять,как прежде, решили расстрелять
Но лагерный "судья" был против сих решений:
"Заслуживает он совсем других лишений"

Теперь я топил уже локомобили
И чуть не сошел с ума:"Вот и добили?"
Доцент и профессор, от Бога-светила!
Лишь кожа и кости, здесь лес подвозили...

Однажды спросили, какой был курьёж:
"Быть может кто знает на память чертеж?
Ведь тянет, как пропасть народ полынья"
Собрав все силенки тут вымолвил:"Я"

Ночною работой я был загружен
Чтоб днем без ошибки мой план был внедрен
Я должен, должен справиться
И смерти руки заковать
Болотоходу гусеницы шире рассчитать

Когда начальник лага разнюхал и узнал
Добрейшими словами мне пообещал:
"Если ты что путное, скорей изобретешь,
То без промедленья ты домой пойдешь."

И окрыленный обещаньем
С рожденья, данным мне стараньем
Набравшись мужества и сил
Заданье, с голода опухший,
Успешно все-же завершил

С письмом к матери я поспешил
Что здоров я и полон сил
Радость, ей, сообщил-родной!
За заслуги скоро отпустят домой!

Но тихонько шепчет мне Бобул:
"Твой начальник, даю зуб, тебя"обул!"
И план побега мне рассматривать велел
"А при побеге будет, точно, лишь-расстрел"

Вместо обещанной свободы,
Меня заставили бежать...
"Ты немец, ты фашист, ты узник
Чего тут можно ожидать?
Кто нам ответ держать готов?
Но с гнусно-мерзким планом
Не справился Сморчков.

Приходит помощь часто в жизни,
Когда ее уже не ждешь,
Спас меня врач,придумал план он,
Который был хорош.

Что стоила жизнь представителю вахт?
Нужна осторожность товарищ Крафт
Добрый, хороший, умнейший врач
Удач всем желал он, всегда удач!!!

План и идея была не легка,
Душевно-больным теперь числился я,
Поил травяными отварами нас
Лишь память умалчивает, скольких он спас?

Строительству дороги подошел конец,
Положившим кости-радужный венец!
И пожав мне руку, доктор, вдруг стоит
Шепчет тихо в ухо:"Экзамен предстоит"

Опять сижу в раздумье, из мыслей жизнь вью
Под дулом автоматов
На сройку в Ханер-Ю

Воркута, дальний север
Жесткий, страшный мороз
Так решила всё"тройка"
Нужен здесь сей "отброс!"

Почему же так стало
Все откуда пришло?
Здесь понятно и просто...
Люди выбрали зло.

Жизнь становилась тяжелее
Страданья длительны, как северная тврдь
Одно спасенье, каждый ожидая,
"Скорей, скорей-бы, хоть и мучительная смерть."

Тянулись долгие два года
Уж, как закончилась война
И каждый день стоя у входа
Тоской сгорая, где свобода? Где она?

Но наконец я мог поехать,
В давно желанные места,
Но мне Сибирь только предстала,
Степной простор-Алтайская земля!

Здесь вновь я был рабом изгнанья
Крепка, страшна судьба преданья
К запретной ссылке не готов
Но взгляд народа был таков.

Как жить нам далше, где спасаться?
Раз немец? Должен отмечаться
Ежемесячно в комендатуру
Безчеловеческую-чертовскую процедуру!

Девять лет в разлуке должен был я жить,
Пока разрешили мать мне посетить
Встреча не простая,
У кого спросить? Кто в живых остался
Горя не сносить...

Пятеро из братьев, моего отца
Их я не увидел-больше никогда...
Поглотил их север,
Неизвестно мне, юные годами,
В какой стороне?

Произвол, издевательство,
Нас не сломило,
Верил я в справедливость,
Что она победит!
Беспокойное сердце моё кровоточит
Неустанно о боли твердит...

Огонь костров за Воркута Смерть-лагом
Нам выжившим нельзя предать забвению
Пускай в НАБАТ звучат мои слова
Сменяющих нас поколению!

Эвальд Дейс


с. Ключи Алтайский край
21.03.1990г.

Перевод сделан племяницей-Ниной Дейс, бывшей рядом с дядей,
до последней минуты его жизни-28.09.2004г.
Здесь в Германии г. Мёнхенгладбах

 Отправлено: 18.09.10 11:38. Заголовок: БЕЗРАЗМЕРНАЯ ОСЕНЬ ..

БЕЗРАЗМЕРНАЯ ОСЕНЬ

Безразмерная осень от позднего лета
Загостилась в природе до ранней весны.
Скучный дождь скрупулезно смывает приметы
И скупые следы календарной зимы.
Здесь зимы не бывает в известном нам смысле,
Третий год Рождество я без снега встречаю.
Убегают в недавнее прошлое мысли,
И зима в моей памяти вдруг оживает.
Есть страна, где живые хрустальные сказки,
Снег скрипит под ногами, сосульки звенят.
Хорошенько смешав всевозможные краски,
Получает зима свой роскошный наряд.
Зимний день, кратковременным солнцем залитый,
Засверкает в своем бесподобном наряде.
Белый цвет рассыпается чудо-палитрой
На великое множество маленьких радуг.
В середине Европы, в своей теплой квартире,
Я, когда Рождество или ночь новогодняя,
Вспоминаю картины далекой Сибири,
Их болезненно мне не хватает сегодня.
Если в будни заполнена жизнь суетою
И обыденный мир серой краской окрашен,
В новогоднюю ночь оживает святое,
Сокровенное чувство из памяти нашей.
Знаю точно я цену тяжелому вздоху,
Если в праздник нечаянно кто-то взгрустнёт
По далёкой стране, той, где было нам плохо.
Кто не жил там, тот этого и не поймет.

Лидия Розин

ENDLOS DEHNBARER HERBST

Endlos dehnbarer Herbst ist seit Spätsommertagen
Bis zum Frühjahr ein Dauergast in der Natur
Will der Winter kalendergetreu etwas wagen,
Tilgt der Regen gewissenhaft jegliche Spur.
Was ein Winter sein kann, hat man hier nie gesehen
Feiert Weihnachten jahrelang schon ohne Schnee.
Doch ich lass die Gedanken ins Vorgestern gehen:
Der leibhaftige Winter – oh, wie ich ihn seh!
Denn ich kenne ein Land der kristallenen Träume,
Wo der Schnee richtig knirscht und der Eiszapfen klingt,
Wo der Winter die Farben unendlicher Räume
Zu Gewebe von prächtiger Leuchtkraft verspinnt,
Jeder Wintertag, kurz von der Sonne beleuchtet,
Trägt ein glitzerndes, funkelndes Märchengewand.
Weißes Licht wie von Zauberhand bricht und zerstreut sich,
Tausend winzige Spektren durchflimmern das Land.
In der Wohnung in Deutschland, in gemäßigten Breiten,
Denk ich immer, wenn Neujahr und Weihnachten ist,
Voller Sehnsucht zurück an sibirische Weiten,
Die mein Herz grad im Winter besonders vermisst.
In der Hektik des Alltags schweigt still unsre Seele,
Grau Farbe verdeckt uns den Blick auf die Welt.
In der Neujahrsnacht will auch das Heilige leben,
Das Erinnrung im Herzen verwahrt und behält.
Ach, ich kenne den Preis für den Seufzer, den schweren,
Wenn am Feiertag jemand vor Heimweh vergeht
Nach dem nördlichen Land, wo wir lebten im Elend.
Es ist klar, dass ein Fremder das niemals versteht.

Lydia Rosin
Übertragung: von Eva Rönnau

 Отправлено: 20.09.10 08:06. Заголовок: ГЕРМАНИИ Ты миру о..

ГЕРМАНИИ
Ты миру отдана на травлю,
И счета нет твоим врагам!
Ну, как же я тебя оставлю,
Ну, как же я тебя предам?

И где возьму благоразумье:
«За око – око, кровь – за кровь!»,-
Германия – моё безумье!
Германия – моя любовь!

Ну, как же я тебя отвергну,
Мой столь гонимый Vaterland
Где всё еще по Кёнигсбергу
Проходит узколицый Кант.

Где Фауста нового лелея,
В другом забытом городке, —
Geheimrat Goethe по аллее
Проходит с веточкой в руке.

Ну, как же я тебя покину,
Моя германская звезда,
Когда любить наполовину
Я не научена, — когда –

От песенок твоих в восторге
Не слышу лейтенантских шпор,
Когда мне свят святой Георгий
Во Фрейбурге, на Schwabendtor.

Когда меня не душит злоба
На Кайзера взлетевший ус, —
Когда в влюблённости до гроба
Тебе, Германия, клянусь!

Нет ни волшебней, ни премудрей
Тебя, благоуханный край,
Где чешет золотые кудри
Над вечным Рейном – Лореляй!

Марина Цветаева,1 декабря 1914года

 Отправлено: 20.09.10 08:11. Заголовок: AN DEUTSCHLAND De..

А это перевод на немецкий.

AN DEUTSCHLAND

Der Welt zur Hetze preisgegeben
Wächst täglich deiner Feinde Schar!
Dich aufzugeben – mein Bestreben?
Werd ich dich auch verraten gar?
Mir auch die klare Logik bliebe:
„Aug` um Auge, Blut für Blut“?
Ach, Deutschland, du bist meine Liebe,
Wie weh auch dieser Wahnsinn tut!
Wie kann ich, Deutschland, von dir
lassen,
Mein so bedrängtes Vaterland?
Ich seh`durch Königsberger Gassen
Noch heute geh`n den alten Kant,
Und seh`, in einem andren Städtchen,
Im Schatten wandernd in Alleen,
Nachsinnend über Faust und Gretchen
Geheimrat Goethe sich ergeh`n.
Wie kann ich denn im Stich dich lassen,
Dich, Deutschland, meinen hellen Stern?
Dich halb zu lieben, halb zu hassen,
das war mir damals wesensfern.
Begeisternd fand ich deine Lieder,
Da kam kein Säbelrasseln vor,
Als ich Sankt Georg immer wieder
In Freiburg sah am Schwabentor.
Von Bosheit konnte ich nichts spüren,
Vor Kaisers Bart ward mir nicht bang;
So schwor ich, liebend zu verehren
Dich, Deutschland, all mein Leben lang.
Das weise Land, das wundersame,
Erfüllt von Blütenduft im Mai,
Wo sich mit einem goldnem Kamme
Am Rheine kämmt die Lorelei!

Marina Zwetajewa, Dez. 1914
Übertragung: Ulrich Henkys, d.22.Nov. 2005

 Отправлено: 15.10.10 10:38. Заголовок: Мне хотелось бы позн..

Мне хотелось бы познакомиться с Натальей, которая цитировала Эвальда Риба. Я его дочь, Марина.

 Отправлено: 17.10.10 19:30. Заголовок: rib Если Вы имеете..

rib

Если Вы имеете в виду меня, то я с удовольствием. Вы зарегистрировались на нашем форуме? Наталия.

 Отправлено: 20.10.10 10:25. Заголовок: Риб Эвальд Карлович..

Риб Эвальд Карлович

А это его поэзия.

РАЗБУЖЕННАЯ СКРИПКА


Музы

Вы во мне
проснулись очень рано,
часто вы меня лишали сна
слышал я,
как бойко сквозь туманы
музыку цветов
несла весна.

Вспоминал
дороги и тропинки
за родным,
родным своим селом.
Навсегда
новинки и поминки
поселились
в сердце озорном.

Посмотреть
позвали по-немецки,
как на Волге
тихо плыл закат,
как звезда
зажглась на небе детства,
где нашёл
свой стихотворный клад.

Соловьи
так искренно и нежно
вечерами
пели от души,
с Волгой
величавой и безбрежной
часто виделись
в степной глуши.

Музы наши —
родственные музы
подружились
на века не зря.
Подружились
все мы в разных вузах,
подружились мы —
в делах Петра.

Подружила нас —
Екатерина,
подружила
с Музами любовь,
дочь моя
по имени Марина
освежит
в семействе нашу кровь.

Но сегодня
не прошла обида —
сколько Сталин
погубил родных.
Даже в детях
он врагов увидел,
отбирая Родину у них.

Посмотреть
позвали по-немецки,
где на Волге
вновь встаёт восход,
где звезда
горит на небе детства,
стихотворный
мой родник зовёт.


Скрипка

Заря запуталась в кустах,
но нам на новом перекрёстке
большое солнце на руках
несут сибирские берёзки.
Нас на коне бровастый дед
повёз лесной дорогой узкой:
тогда мне было десять лет,
не знал ни слова я по-русски.
Меня старик спросил:
— Как звать?
— Артур! — мой брат ему ответил.
— Ты музыкант, сынок?
Сыграть ты мне должон,
когда приедем.
— Играть не сможет мой артист,
в футляре — щепки в мешковине,
а скрипку, дед, разбил фашист.
— Да что ты! Где?
— На Украине.
В село Лучи ворвался фриц,
где жили мы, где насмотрелись...
Израненную песню птиц
прижал к груди измятый вереск.
Эсэсовцы вломились в дом
и шнапс настойчиво просили,
а мать сказала:
— Шнапс не пьем...
И нашу маму застрелили.
— А ну-ка, марш сыграй, щенок, —
один приказывал с улыбкой.
Он:
— Нет! — шепнул.
И в потолок взлетели щепки...
щепки скрипки.
...Бежали мы от пуль, огня,
бежали от немецкой речи.
Спасибо, брата и меня
к своим доставил наш разведчик.
— Но ты старшой... Себя избавь
от дум полынных...
— Понимаю.
— Гляди: село,
для вас изба,
и председатель вас встречает.
А скрипку дай-ка мне, сынок,
верну ей голос — успокоюсь.
Мечту твою убить не смог
Германец опытной рукою.
Шли дни...
И я пришёл в колхоз
работать с новыми друзьями.
Там листья падали с берёз
на землю желтыми дождями.
Грузили мы мешки с зерном,
в упряжке спали коровенки,
а бабы по ночам тайком
оплакивали похоронки.
...Когда обедать собрались,
сибирский дед принёс мне
скрипку:
— Готова. На, Артюш. Учись.
Теперь сыграй,
— сказал он хрипло.
Я тут же струны натянул...
Настроив, оглядел полянку...
Играю...
Душу всколыхнул...
Растрогал деда «Варшавянкой».


Матери

Как себя ты обделяла
хлебушком в войну,
а остатки мне совала,
проводив ко сну.

Помню, как меня искала
среди гор, полей,
расступались даже скалы
от любви твоей.

Со стены глядишь сквозь раму,
стоя у дорог...
Без тебя сегодня, мама,
ничего б не смог.


В День Победы

Детям и взрослым военного тыла

Снова в День Победы
весь седой подснежник,
вспоминая беды,
пел нам песни нежно.

Выпрямлялись сосны,
белые берёзы,
ветерок морозный
осушил им слёзы.

И за всё, что было,
и за все подарки
ветераны тыла
выпили по чарке.

Небосклон был синим,
птицы голосили...
Никогда Россию
мы не подводили.


Урал

Российскому писателю Н. П. Воронову

Там, где планету держит небо
руками солнечных лучей, —
меня, Урал, вскормил ты хлебом
с улыбкой матери моей.

Поил и молоком берёзы
неугомонного юнца;
в войну же на полях колхозных,
как мог, я заменял отца.

И пусть я часто сытым не был
в тревожной юности своей...
Зато планету держит небо
руками солнечных лучей!


Березка

Березка милая! Уральский вечер
глазами звёзд любуется тобой,
тебе мальчишкой месяц сел на плечи,
опять резвится, баловень такой.

Люблю тебя, что ты в краю колхозном
шумишь по-свойски ласково листвой,
люблю за то, что ты зимой морозной
из новой сказки вышла предо мной.

Я радуюсь тебе при каждой встрече
и так люблю в тиши мечтать с тобой.
Тебе мальчишкой месяц сел на плечи,
ну пусть резвится, баловень такой.


* * *

Моя душа, как русская берёза,
зимою тоже зябла на ветру,
ночами звёзды в лютые морозы
лишь засыпали на ветрах к утру.

Она весною распустила листья
в такие бури солнечных лучей,
что я шагнул весь в соловьином свисте
в большое завтра Родины моей.

Но вот опять в глазах я вижу слезы,
в сердца людские снега намело —
моя душа, как русская берёза,
пускай дотла сгорит, отдав тепло!


Победные гудки

Всем ветеранам Отечественной войны и труда, всем погибшим

Помню мать...
Небесный зонт...
И пожатие руки...
Увозили мы на фронт
карталинские гудки.

Брали мы с собой кульки,
горько плачущий вокзал...
Все Победные гудки
мы вернули на Урал.


НЕОТПРАВЛЕННЫЕ ПИСЬМА В ГЕРМАНИЮ


Письмо 1

Поэтессе Ларисе Риб

Напиши, что лечит сердце,
напиши, что снимет стресс,
человек чтоб смог согреться
у костра твоих чудес.

Все микробы пессимизма
в обществе давно видны.
Витамины оптимизма
так сегодня всем нужны.

Мне уже немало лет,
все мне лучше видно...
Не встречал других Планет —
чуточку обидно.

Всем пожить бы без стрельбы
под небесной крышей...
Эхо я своей судьбы
в новом веке слышу.

2001


Письмо 2

Я под сибирским дождиком
промок, закрыв калитку.
В войну я стал сапожником,
поглядывал на скрипку.

Стучал сапожный молоток,
стучал до обалденья.
Когда ко всем был мир жесток,
мы не теряли зренье.

Все видели, как жил другой
за дружеской беседой,
стояли за своих горой
и одолели беды...

Сегодня пусть я одинок,
Господь, мне дай терпенье.
Стучи, сапожный молоток,
стучи на обновленье.

Чтоб женщина сняла платок
вдруг от тепла и света,
с надеждою краснел восток,
всегда цвела Планета.

Стучи, сапожный молоток,
ты радуй всех делами,
чтоб новый век гордиться смог
при первой встрече с нами.

2000


Письмо 3

Детское волненье,
стих лишал вдруг сна,
часто вдохновенье
мне несла весна.

Волжские закаты
так любила мать...
Жили мы богато,
есть что вспоминать.

Руки золотые
были у отца.
Женщины какие
шли к нам без конца.

Туфли восхищали,
что он шил тогда.
Нас на Волге знали
села, города.

Он — сапожник сельский,
расцвели мечты,
чудный был модельщик —
мастер красоты.

Я учился в школе,
скрипку в руки брал,
убегая в поле,
птицам подражал.

Помню, как с улыбкой
слушал соловья,
но не раз там скрипка
подвела меня.

Уставал от пенья
музыки земной,
с гадким настроеньем
шел тогда домой.

Вечером все краше
небушко горит,
а кругом ромашки
в пятнышках зари.

Разглядел закаты,
что любила мать...
Жили мы богато,
есть что вспоминать!

2000


Письмо 22

Нашему школьнику

Охотно выступал я в вашей школе,
свои читал рассказы и стихи,
как мы в войну трудились в поле,
как нас будили утром петухи.

Мне не забыть слова твои незлые,
как ты держал линейку в кулачке:
— Зачем, зачем вы пишете в России
стихи на том фашистском языке?

— Сердца, мой друг, возьмут все на заметку,
кто неповинен в тот смертельный бой.
Я верю, мы подружимся с тобой,
как при Петре прославленные предки.

Путь на Земле, мой мальчик, так неровен,
путь на Земле — огромен и велик...
Стыдились Гете, Шиллер, Бах, Бетховен
за тех, кто опозорил их язык.

С годами все становятся другими,
другими стали села, города,
Германия и матушка-Россия,
быть может, подружились навсегда.

1998


Письмо 23

Брату Давиду

Я от весны оттаял весь,
люблю всегда я время это.
В плаще зари гуляет лес,
зовёт тебя руками веток.

Когда мы на краю Земли
с березкой крепко обнимались —
в снегу подснежники взошли,
скворцы в скворечнях целовались.

Люблю я розовость небес,
барахтаться в вулканах света,
В плаще зари гуляет лес,
зовёт тебя руками веток.

1998


Письмо 24

Ты в лесу единственна,
через речку мост,
сказка карталинская
вся в ромашках звёзд.

Радуюсь, которая
всё спешит вперёд —
на руках историю
каждому несёт.

Взрослые узнать хотят,
внучка поняла —
в речке Карталы-Аят
сказка поплыла.

Повернула к берегам
показать секрет,
где она откроет нам
мудрость прошлых лет.

Вместе бродим мы в лесах,
у реки Аят.
Речь на разных языках
сказки сохранят.

1998


Письмо 25

Нас голыми руками не возьмёшь,
нас просто не загнать в могилу —
опять раззвенится золотом рожь,
для новой песни копим силы.

Жизнь наша — далеко, друзья, не мёд;
жизнь наша — далеко, друзья, не сахар,
но верю я — судьба нас приведёт,
где всех накормит русский пахарь.

Мы возле сказки можем и присесть,
там узелки надежды и развяжем...
В честь этого — мы можем тихо спеть,
в честь этого — по-русски спляшем!

1998


Письмо 26

Одной тебе твердит гитара:
— Пока в моей ты жизни есть —
ко мне не прикоснётся старость,
в любви, поверь мне, не отцвесть.

Магнитогорочка,
земная звёздочка,
встречал же я получше города.
Магнитогорочка,
не тараторочка,
сумела примагнитить навсегда.

Как много лет с тобой мы вместе,
ценю, мой друг, такую честь.
К тебе приду я с новой песней,
горжусь, что у меня ты есть.

Магнитогорочка,
земная звёздочка,
встречал же я получше города.
Магнитогорочка,
не тараторочка,
сумела примагнитить навсегда.

Пусть-пусть не все бывает в радость,
но все хорошее не счесть.
Ко мне не прикоснется старость —
пока в моей ты жизни есть.

Магнитогорочка,
земная звёздочка,
встречал же я получше города.
Магнитогорочка,
не тараторочка,
сумела примагнитить навсегда.

1999


Письмо 27

Магнитка, мы всегда с тобой в пути...
Но разве нам до цели не дойти?..
Сегодня я скажу тебе одной,
что мне ты стала Родиной второй.

Я люблю твои просторы,
твой люблю открытый смех
и твою святую гору,
что в войну спасала всех.

Магнитка, мы всегда с тобой в пути...
Но разве нам до цели не дойти?..
Сегодня я скажу тебе одной,
что мне ты стала Родиной второй.

Я люблю твои берёзки
и доволен я судьбой.
Только дымную причёску
поменяем мы с тобой.

Магнитка, мы всегда с тобой в пути...
Но разве нам до цели не дойти?..
Сегодня я скажу тебе одной,
что мне ты стала Родиной второй.

1999


Письмо 28

Ночь... Со слезами впервые
я свой отмечаю рост —
мне на ладонях Россия
приносит музыку звёзд.

1976

 Отправлено: 15.11.10 15:47. Заголовок: Я навёрствываю упущ..

Я навёрствываю упущенное время - знакомлюсь, где только смогу, с творчеством российских немцев, но ПОКА только на русском языке. В "Путевых заметках путешествия по Немповолжью" Генрих Фендель познакомил нас с удивительным человеком из Ишима - Вольдемаром Шмидт - Он подарил ему свою книгу
"В свете личного знания чрезвычайной истины".

Вот она сейчас у меня на моём рабочем столе. И я хочу познакомить вас с ...,конечно, стихами Вольдемара Шмидт.

Пристрастным советским художникам слова

Нет, вам неведомо, что значит сердца боль,
И всех понять не можете вы горе.
По вам - вся жизнь - борьба за царство сильных воль.
И славите вы тех, кулак сильней чей - в споре.
Кто прав, а кто не прав, вопрос подчас простой.
Но сложен ваш ответ. Кривите вы душой.

Нет, вам не ведома безмолвная печаль.
И познавая мощь людей в сравненьи,
Вам чужда слабых абсолютная мораль,
Что истины сильней, чем ложь в воззреньи.
Наверно, всякому рабу милее гнёт,
Что блаженство без горечей даёт.

Нет, вам не ведома души в страданьях грусть.
И вы не судите себя так строго,
Пусть даже знаете ту правду наизусть,
Что судей праведных над вами много.
Хоть и не правы вы, партийный ваш билет
Милей вам логики. И это не секрет.

Нет, вам не ведома христиан, как я, любовь.
Вы пишите для сильных ради славы,
Хоть познаёте разумом вы вновь и вновь,
И гении что гнусно величавы.
Мышленью вашему рецепты кто даёт?
У власти кто свой мнит во славе взлёт.

Нет, вам не страшен суд таких, как я, отцов.
И радуясь, что вам дают свободу,
Вы воспеваете порой порок глупцов,
Чтоб ваш порок понравился народу.
И горем стали вы отцов и матерей,
Пройдя развитья путь во тьме до наших дней.

"Написал я и следующее стихотворение в адрес торжествовавшим
своё превосходство силой активным поборникам атеизма."
Это слова Вальдемара Шмидт перед этим стихотворением.
Но стихи - только маленькая часть его книги. Но очень значимая.